Холодно. Ветер. Снег.
Шеддл черт знает где, искать его бесполезно, не те возможности. Рыжий один. Страшно. А еще есть охота. При чем терпит он давно, а от того все хуже. И ждать сил нет.
И тут - лягушка. Почему не спит, зачем мерзнет? Не ясно. Но лягушка. Мелкая, противная, прыгучая. А есть-то хочется, но нечего. И решил тогда Рыжий съесть лягушку. Противную, маленькую лягушку. Фу, конечно, но деваться ему некуда.
Забыв про бесполезные попытки наесться холоднющим снегом, Рыжий начал охоту. По-кошачьи припав к земле, начал незаметно подкрадываться. Вот только добыча его сразу увидела, сразу устремилась прочь. И волчонок следом. И ведь поймал, успел. Но что лягушка для него сейчас? Так, на один укус, надолго не хватит. Одной не хватит, а, скажем, пяти? Уже лучше. А сможет ли Рыжий их поймать? Скорее всего, да. Одну же уже съел, значит, и еще будут.
И пошло-поехало. Вторую волчонок, несмотря на старания, настиг не скоро и уже далеко от места, где нашла свою смерть первая, да и потом умудрился упустить. Третья - еще дальше. Следующую он так и не выудил из норы, но завела она его далеко. А Рыжий и не замечал. Уже даже не ясно, что важнее - игра или сытый желудок. Наверное, одинаково. А потому нет толку выбирать что-то одно.
Охотник ушел далеко, хоть места и казались ему знакомы. Желтоглазый так и не понял, что перешел границу стай. И немудрено - ему одинаково знакомы территории и Охотников, и Королевских. А вот хорошо или плохо - пока сказать трудно.
По пути он лишь единожды встретил волка, да и того видел только мельком. И едва ли взрослому было дело до ярко-рыжей мелкоты, зачем-то скачущей от куста к кусту. Остановить неразумное дитя было некому.
Он и не заметил, как дошел до смутно знакомого озера. Оно и понятно - шел он хоть и порядочно долго, а все еще был голоден, упуская одну лягушку за другой. Пробовал поймать мышь, но та оказалась совсем уж быстрой. Вроде вот она, там, куда мордой Рыж ткнулся, а нет, уже в нескольких шагах от него. И как такую ловить? Во-во. Пришлось довольствоваться тощими-противными.
И вот, очередная несчастная. Ту уже чуть наловчившийся Рыжий схватил еще на лету, вовремя прыгнув следом.
Увы, на том его запас удачливости, похоже, подошел к концу. Для начала, большеухий наконец понял, что ушел очень далеко. Так далеко, что и не ясно, что, где и как теперь. И на территории какой из стай он сейчас находится.

Что-то хрустнуло. Кажется, кость. Отлично, не хватало еще на нее напороться. Но здесь повезло - разгрыз совсем.
Он едва успел проглотить остатки лягушки, когда из ниоткуда прямо перед мордой возникло нечто большое и темное. И заговорило, хотя Рыжий пропустил слова мимо ушей.
Первое впечатление быстро прошло, и волчонок наконец понял, кто перед ним. Молодой, неприятный, желтоглазый волчище, и не просто неприятный - противный. Все противны, кто пытается угрожать. Фу таким быть.
Рыжий попятился
- Я... я тут гулял... Потерялся...
Нет, нет, нет, нет, не время разговоры разговаривать. БЕГИ! Но он не в силах был повернуться к опасности спиной. То не гордость и не убеждения какие-то. Пока видит он, где незнакомец и что делает, - живет, зная, что есть еще шанс уйти от удара. Побежишь, поджав хвост, так поймают и порвут, сколько ты ни петляй. И Рыжий неспеша, медленно и тихо пятился, боясь разбудить зверя неверным движением. Не видя дороги, он и представления не имел, в какую беду попал. Впереди - агрессивный незнакомец, но позади - вода. Наверняка холодная. А плавать Рыжу пока не доводилось.
Внезапно под лапой вроде как легкого звереныша с оглушительным хрустом сломалась ветка. Рыжий подскочил от неожиданности, отпрыгнув назад. Лапы обдало холодом - волчонок добрался до воды. Что теперь? Куда?
И тут движения незнакомца довели и без того почти паникующего Рыжего. Он, вскрикнув, новым прыжком попытался увеличить расстояние, совсем забыв, что позади - только вода.
Бултых! И он уже под водой, а до дна, похоже, далеко. И не достать. И плыть никак - не учили его, не умеет, только пытается чего-то сам, но все больше и больше воды глотает, а над водой едва-едва, через раз мелькает рыжая голова. Утонет дурак, и поделом.

офф: вроде должен быть лед, но хз и влом дописывать, я спать х_х и даешь минимумсмысламаксимумводы!

Сегодняшний день был… до одури странным. С самого своего пробуждения Шеддла не покидало смутное чувство того, что что-то явно не так. Он списал это на свое воображение, обдумав ситуацию целых три раза – ведь с другой стороны, день вроде бы как протекал нормально, ничем не отличаясь от сотней и тысяч дней перед ним. Но это ощущение, доводившее его до сумасшествия, тем не менее, не желало растворяться. Охотник готов был вылезти из своей шкуры, лишь бы избавиться от него – съедающего изнутри, сеющего сомнения и тревогу, медленно толкавшего к паранойе.
В конце концов он смирился с тем, что нечто выскользнуло из его привычного распорядка дня, хоть до сих пор и не мог толком понять, что именно. Доведенный до неистовства, волк поспешно отделался от какой-то назойливой компании сородичей, прицепившихся к нему, и отправился подальше от общества.

Ему просто нужно было привести мысли в порядок, отдохнуть от всех и всего, и тогда, возможно, решение проблемы возникло бы само собой. Черно-бурый часто прибегал к этому способу, не без основания считая его самым действенным.
Обычно во время таких прогулок он редко обращал внимание на окружающий мир. Так, отсутствующим взглядом смотрел под лапы, чтобы не споткнуться, да изредка сканировал местность боковым зрением – нет ли кого поблизости? не вышел ли за пределы территорий стаи?

И неожиданно ему в нос ударил подозрительно знакомый запах. Италлик остановился, как вкопанный, поводя носом и принюхиваясь. Нет, здесь не могло быть никакой ошибки, и чутье его не подводило.
В голове что-то клацнуло, как будто кто-то вдруг щелкнул выключателем, и та надоедливая маленькая отсутствующая деталь вдруг осветилась тысячами лампочек, становясь очевидной. И тогда-то понимание свалилось на него, пригвождая к земле, раздавливая под своим неподъемным весом. Кажется, он даже чуть присел на лапах. Вот разгадка, которую он искал все утро. Вот чего или, точнее, кого не было рядом с ним целое утро.
И, взяв след, он последовал по нему в особо ускоренном режиме, едва касаясь лапами земли. Его не волновал ни снегопад, ни мороз – солдат был сосредоточен и поглощен одной-единственной целью. Он в самый последний момент успевал перепрыгивать или огибать препятствия на пути, стремясь поскорее найти обладателя этого взволновавшего его запаха.

След вел за границу дозволенных территорий, и волк обругал Рыжего последними словами, когда после секундного колебания все-таки ступил на земли Королевской стаи. Пусть прошло уже внушительное количество времени, и Шеддл уже не был тем амбициозным подростком, но ему отчаянно не хотелось встретить вдруг смутно знакомую морду. С отвращением сбросив с себя все неприятные воспоминания, восставшие из глубин памяти, он возобновил бег.
Искомый объект нашелся не так далеко от границы – и это, пожалуй, было единственной хорошей новостью на сегодня. Все остальное было хуже некуда. Во-первых, волчонок – какого черта? – оказался тонущим в озере. Во-вторых, над ним нависал какой-то нескладный молодняк, которому происходящее явно очень нравилось – во всяком случае, бросаться в воду он не спешил.
Когда первоначальное изумление прошло, солдат почувствовал нарастающее раздражение. Мало того, что рыжая мелочь умудрялась причинять неудобства не только во время своего присутствия, но даже во время отсутствия. Но даже теперь, когда волчонок нашелся, он не перестал быть чертовой обузой, найдя приключений на свою голову. А кому придется выпутывать его из этой ситуации? Правильно, его лже-опекуну.
Хотя, как бы ни был зол зеленоглазый, у него в мозгу даже не промелькнуло мысли о том, чтобы кинуть Рыжего здесь. Он не подумал воспринять это как шанс оставить наконец источник почти всех своих проблем на погибель и тем самым обеспечить себе долгожданный покой.
А еще его недовольство Рыжиком поистине меркло по сравнению с тем заволакивающим разум пеленой бешенством, которое Ночной испытывал, глядя на незнакомца из чужой стаи. И это, пожалуй, был единственный за долгое время разум, когда Шед позволил себе отдаться бушующим внутри эмоциям, нежели сохранить ледяное спокойствие, не теряя разума.

В долю секунды оказавшись рядом с озером, он с размаху врезался грудью в волка, отбрасывая его прочь и сопровождая свои действия грозным рыком. Улучив момент, когда непутевая голова волчонка снова покажется над водой, черно-бурый схватил того за шкирку, сам наполовину искупавшись в холодном озере. Сжав зубы возможно, чуть сильнее, чем следовало бы, он вылез на сушу и отпустил свою ношу, кладя ее на землю. Без слез не взглянешь – намокшая шерсть облепила тщедушное тельце, отчего Рыжий еще больше уменьшился в своих и так незавидных размерах. Сам не понимая, зачем и, главное, почему он это делает, Италлик прошелся по нему языком пару раз. Ну вот, теперь мелкий паразит постепенно превращает его в размазню.
Поднявшись на лапы, Охотник оказался чуть впереди Рыжа, загораживая его от противника, все еще находящегося поодаль. Вся его поза и без слов красноречиво сообщала о том, что если чаилд сделает навстречу им хоть один шаг, то ему крупно не поздоровится.
– Нижайше прошу прощения за нарушение границ, – голос был одновременно холодно-металлическим и сквозившим неприкрытым сарказмом с презрением. – А теперь мы, пожалуй, пойдем. Если, конечно, вы не против,  – впрочем, по его тону легко можно было понять, что Шеддлу было глубоко побоку, против этот волк или не против. Поэтому он, наклонившись, чуть толкнул Рыжего носом – мол, вставай уже давай, пошли, тебя ждет долгий и увлекательный разговор.